class="p1">Плакс внутренне поежился, внимательно всматриваясь в этого безапелляционного человека. Энергия, исходившая от Берии, подавляла, подчиняла себе и одновременно оставляла в душе неприятный осадок. Прежние руководители, которых хорошо знал Израиль, не злоупотребляли демагогическими фразами. То, что произошло с теми, кто томился в тюрьмах и лагерях, трудно было объяснить одной только злой волей врагов, пробравшихся в партию. За всем этим стояло нечто более зловещее. Но сейчас было не время разбираться с этим. Враг стоял у самых ворот столицы, и речь шла о существовании самого Советского государства.
Плакс выдержал взгляд Берии и сухо сказал:
– Да, цена очень дорогая. Час назад я видел все своими глазами.
– Не буду скрывать, – продолжал напористо говорить нарком, – положение тяжелое, с одной стороны, на нас наседают гитлеровцы, не сегодня завтра в бой вступят японцы. И вы, как профессионал, должны понимать, насколько важно нам получить точную информацию об их планах. Ваш агент Сан, судя по всему, располагает такими уникальными возможностями, не так ли?
– Точнее, располагал, – сказал Плакс. – Последняя моя встреча с ним состоялась весной тридцать восьмого, а потом вы сами знаете…
– Мы все знаем, – перебил его Берия. – Не будем говорить о допущенных ошибках. Беда у нас одна. Где он жил в последнее время?
– В Америке. Точного адреса я не скажу, за два года многое могло измениться.
– Попробуем установить, – кивнул Берия. – Восстанавливайте силы, товарищ, выходите с ним на активный контакт и приступайте к работе. Время не ждет, пока оно работает на немцев и японцев, а это десятки и сотни тысяч новых жертв. Наших жертв.
– Меня не надо убеждать, товарищ нарком. Я готов на все, но Сана не должна постигнуть моя участь.
Берия нахмурился. Фитин предостерегающе качнул головой, но Плакс сделал вид, что ничего не замечает.
– Я могу быть уверенным, что с ним не поступят так же, как поступили со мной? – повторил он вопрос.
– Полагаю, моего слова будет достаточно? Я представляю руководство НКВД.
Плакс тяжело вздохнул и спокойно заметил:
– Товарищ народный комиссар! Я отдаю себе отчет, откуда меня сюда доставили, и понимаю, какое задание мне и Сану предстоит выполнить. Также я представляю, какие будут последствия в случае удачного или… неудачного выполнения заданий. Свой выбор я уже сделал. Но Сан и другие люди, которых мнетак или иначе придется привлекать к работе, должны быть максимально застрахованы от любых неожиданностей. Вы представляете высшее руководство НКВД, но Ягода и Ежов тоже были руководителями, и это не спасло их от расстрела.
Берия зло сверкнул глазами на сидящего перед ним упрямца:
– Решения Политбюро вам будет достаточно?
– Да, – коротко ответил Плакс.
Лицо Фитина пошло красными пятнами, он видел, что творится в душе у всесильного наркома. Берия, казалось, готов был задушить этого зэка, но все же нашел в себе силы подавить вспышку гнева.
– Не зарывайтесь, Плакс, незаменимых у нас нет! – единственное, что он позволил себе сказать, и, повернувшись к Фитину, жестко распорядился: – К работе приступайте немедленно!
– Есть, товарищ народный комиссар! – ответил тот и с облегчением перевел дух.
За спиной Берии захлопнулась дверь. Какое-то время Плакс и Фитин хранили молчание. Казалось, что в кабинете продолжает витать дух наркома. Первым заговорил Фитин. Он кивнул на остывший уже чай и сказал:
– Выпейте, Израиль Григорьевич. Вам надо набираться сил.
– Что-то уже не хочется, – внимательно взглянув в лицо Фитину, отказался тот.
– Хорошо, но нам надо спешить, времени на подготовку крайне мало.
– Сколько, если не секрет?
– Всего несколько дней. Три-четыре, от силы пять.
– Да-а, понятно, – протянул Плакс.
– Израиль Григорьевич, вам будут созданы все условия. Мы предоставим все необходимые материалы. Что же касается здоровья, подключим лучших врачей. – Он поднял трубку и кому-то сказал: – Петр Семенович, вызовите мою машину и отвезите товарища на объект «С»! Водителя и охрану предупредить, чтобы с его головы не упал ни один волосок.
Не прошло и часа, как Плакс оказался в совершенно ином мире. О бушующей рядом войне, а тем более о лагере не напоминало ничего. За высоким зеленым забором в сосновом бору затерялся уютный двухэтажный дом, похожий на дачный. На первом кирпичном этаже находились гостиная, она же столовая, а также комнаты для прислуги и охраны. На втором, сложенном из крепких сосновых бревен, располагались несколько спален, просторный кабинет, ванная и туалет. Здесь велась подготовка разведчиков-нелегалов. Плаксу приходилось бывать на таких базах. Последний раз – в тридцать третьем году, перед командировкой в Америку. Стех пор прошло восемь лет, но особый порядок, заведенный на базах, не изменился. Здесь все настраивало на деловой лад.
Плакса внимательно обследовали врачи, после чего комендант накормил его ужином и проводил на второй этаж, в кабинет. Вместе с Плаксом поднялся помощник Фитина.
В кабинете на столе лежали толстые папки с документами.
– Это вам предстоит проработать в первую очередь, Израиль Григорьевич, – сказал помощник.
– Успею ли? Слишком мало времени… – усомнился Плакс.
– Успеете, я не сомневаюсь! Вы… Вы только ешьте побольше. – Помощник кивнул на вазу с фруктами, стоявшую на тумбочке.
Плакс удивился – яблоки, виноград, апельсины, лимоны… И это в голодной, сидящей на жестком пайке Москве!
Не желая отвлекать Плакса от работы, помощник распрощался и вышел, ему надо было возвращаться в Москву.
Плакс принялся перебирать дела, не зная, за какое взяться. За те годы, что он провел в лагере, и в стране, и в мире многое изменилось. О чем-то он знал, а о чем-то приходилось читать впервые. Восстановив общеполитическую канву, он остановился на материалах токийской и шанхайской резидентур. Постепенно работа захватила его, тренированный ум быстро нащупывал связи между событиями прошлыми и сегодняшними. Анализируя предложенные материалы, он точно угадывал скрытые пружины, заставлявшие действовать политиков.
Увлеченный работой, Плакс не замечал времени, но усталость все же дала о себе знать. Болела спина, предательски поднывал желудок, отучившийся от нормальной пищи. Он принял предписанные ему врачами лекарства, допил уже остывший вкусный чай, перебрался в спальню и, едва коснувшись головой подушки, провалился в сон. Впервые за последние годы его не преследовали кошмары. Ему снилось безмятежное и далекое детство.
Проснулся он рано, но чувствовал себя отдохнувшим. После бодрящего душа и вкусного домашнего завтрака он совершил небольшую прогулку по территории под неусыпным вниманием охраны и снова засел за изучение документов. Так он провел весь день, прерываясь лишь на обед и прием лекарств, да еще в середине дня его сморил короткий получасовой сон.
Ближе к вечеру в кабинет поднялся комендант.
– Израиль Григорьевич, вас ждут в Москве, – сказал он.
У первой машины топтался высокий
